Меня зовут Миша Палачев, 12 мая 2015 года мне исполняется 5 лет. О войне мне рассказала бабушка – Палачева Лидия Федоровна. Дедушек, прабабушки и прадедушки уже нет в живых, они умерли до моего рождения. День Победы в нашей семье отмечается как один из главных праздников.

Символом этого праздника вот уже много лет подряд становится георгиевская ленточка.

Раньше я был еще слишком маленький, чтобы понимать великое значение этой даты. А в этом году мне тоже разрешили прикрепить к курточке такую ленточку. Я знаю, что я – посвященный в ее историю человек. И теперь я тоже с полным правом могу сказать такие простые и важные слова: «Я помню! Я горжусь!».

Из рассказов бабушки я понял, что война – это очень страшно. Она вместе с братьями и сестрами пережила войну. К сожалению, фотографий и документов военных лет у нас очень мало, большая их часть хранится у родственников. В Кемерово бабушка приехала уже после войны.

70 лет для бабушки – это целая жизнь. Сейчас ей 78 лет. Для нее, как и для многих, рожденных в 1936 году, первое детское воспоминание связано с войной.

Семья Палачевых родом из Рязанской губернии. Первое упоминание о фамилии зафиксировано уже в пятнадцатом веке. Полач – так называли крестьян. И сам род наш – крестьянский, все предки жили и трудились на земле.

На гербе Рязани изображен князь-воин, держащий в правой руке обнаженный меч, что подтверждается последующими событиями истории: Рязань и в двадцатом веке во время Великой Отечественной войны дала достойный отпор врагу.

Бабушка родилась в селе Боровок Новодеревенского района Рязанской области вблизи станции, носящей имя Александра Невского.

Историческая справка

22 июня 1941 года на территории Рязанской области было введено

осадное положение. В первый день войны по мобилизации

были призваны на военную службу военнообязанные

1905 – 1918 годов рождения. Во Всероссийской Книге Памяти

указано 156961 погибших и пропавших без вести жителей Рязанской области

(Всероссийская Книга Памяти. Обзорный том. М., 1995).

Из Новодеревенского района были призваны на службу 4135 человек.

Из них погибли 1638, пропали без вести 2040, умерли от ран 338.

Мой прадедушка – Палачев Фёдор Филиппович – родился в 1895 году. В 1941 году ему было 45 лет, по возрасту он не был призывником первой очереди. Однако пошел на фронт добровольцем, воевал в пехоте простым солдатом, прошел всю войну и дошел до Берлина, участвовал в штурме Берлина и там встретил сообщение о Победе. За участие в военных действиях был отмечен рядом наград, по которым можно изучать историю военных действий. Среди его наград есть и медаль «За отвагу», «За взятие Берлина». Жалко, что о его «жизни» на войне уже никто мне не расскажет. Бабушка вспоминает, что ее отец не любил вспоминать эти годы и героем себя не считал. Уходя на фронт, он взял в мешочек горсточку родной земли, с которой дошел до Берлина и считал, что именно родная землица спасла его от смерти. После окончания войны прадедушка вернулся в родное село, где до выхода на пенсию работал председателем колхоза.

Это мой прадедушка – Палачев Федор Филиппович (это единственная сохранившаяся фотография).

У прадедушки было двое сыновей, которые оба также принимали участие в военных действиях.

Мой дедушка – Палачев Сергей Федорович – родился в 1924 году, также прошел всю войну. Был танкистом, воевал на Курской дуге (5 – 23 июля 1943 года), принимал участие в разгроме немецких танковых колонн под Прохоровкой.

В Интернете мы нашли фотографию памятника, отображающего события июля 1943 года по разгрому плана вермахта «Цитадель».

В этом бою дедушка был тяжело ранен в челюсть: осколок снаряда прошел сквозь левую щеку и разорвал язык. Дедушка не мог говорить, все лицо было залито кровью. На первый взгляд его можно было принять за убитого. Он нашел в себе силы выползти на снег и на снегу написать кровью, что он живой. Так его нашли бойцы санитарной роты и отправили в госпиталь, где дедушки сделали несколько операций на лице. Он заново учился говорить, улыбаться. Уродливый шрам через всю щеку так и остался. Но как только он окреп, он снова вернулся в строй и дошел вместе со своей танковой дивизией до Берлина.

Фронтовые награды:

Другой мой дедушка – Палачев Анатолий Фёдорович – родился в 1927 году, по возрасту он был еще молод для призыва, призыв этого года был произведен в самом конце войны. Но дедушка не стал ждать, исправив в метрике дату рождения, он убежал на фронт. Встретились братья с отцом уже после окончания войны. Немногим семьям выпадало такое счастье, что все – и муж, и дети возвращались живыми. Бабушку в деревне считали счастливой.

В Книге Памяти Рязанской области том четвертый посвящен Кадомскому, Клепиковскому и Новодеревенскому районам, где поименно представлены погибшие на полях сражений. Подобного же рода информацию можно найти на сайте «Победители: Солдаты Великой Победы». Мы нашли списки погибших, среди которых Овечкин Дмитрий Васильевич, Овечкин Сергей Дмитриевич, Палачев Андрей Филиппович, Палачев Василий Иванович, Палачева Мария Михайловна и др.

Через пять месяцев после начала войны линия фронта подошла к территории Рязанской области. Осенью-зимой 1941 года в ходе Московской битвы область стала ближайшим прифронтовым тылом. Первым свидетельством приближения фронта стали налеты фашистской авиации. Бабушка помнит, как небо и земля дрожали от разрывов снарядов. Их деревня была на другом берегу, немецкие самолеты до них не долетали, но звуки бомбежки были слышны. Прабабушка так и не решилась уехать «подальше от войны», как говорили на деревне. Держали дети, младшим из которых было 4 и 5 лет.

27 ноября 1941 года в Рязани было введено осадное положение. Передовые силы немцев находились в 30 километрах от Рязани, но преодолеть это расстояние враг так и не смог. 10 декабря 1941 года все населенные пункты области были освобождены. Из зоны боевых действий территория области стала прифронтовой полосой.

Но война продолжалась. Она была связана с выживанием. Все было подчинено задаче обеспечения фронта всем необходимым для победы. Рязанская область, прежде всего, аграрный регион, поэтому на плечи жителей легла обязанность снабжать армию продовольствием. В деревнях остались только старики, женщины, дети, и вся тяжесть сельскохозяйственного труда легла на их плечи. В 1942 году было опубликовано постановление правительства «О повышении для колхозников обязательного минимума трудодней» (с 60 до 100 – для взрослого человека, 50 – для подростка 12 – 16 лет). Если колхозник без уважительной причины не вырабатывал положенного количества трудодней, его могли отдать под суд по закону военного времени.

Резко в годы войны ухудшилось питание населения: за каждый выработанный трудодень давали один килограмм зерна, 2,5 кг фуража, 400 грамм картофеля и 31 копейку деньгами.

А детей надо было не только кормить и одевать, но и учить. Осенью 1943 года моя бабушка пошла в первый класс. Школы в деревне не было, приходилось ходить в соседнее село за восемь километров вместе со старшими детьми. Учебник – один на всю школу, читать учились по газетам, тетради сшивали из старых газет, вместо чернил – обожженные березовые прутики и темный сок из диких ягод. Из еды – хлебная лепешка наполовину с лебедой, которую надо было разделить на весь день. До сих пор, садясь кушать, бабушка ест хлеб отдельно от другой пищи и разламывает его на маленькие части, одну часть она обязательно оставляет «на потом», говорит, что так привыкла с войны. А еще бабушка военное пирожное делает: на кусочке черного хлеба тонко посыпан сахарный песок – и для нее до сих пор нет ничего вкуснее.

На фотографии изображены три поколения женской половины семьи:

в верхнем ряду – мои бабушки (Любовь Федоровна, Лидия Федоровна, Александра Федоровна и Надежда Федоровна), в нижнем ряду в центре – моя прабабушка – Палачева Анна Васильевна, справа от нее – моя тетя – Левченко Ирина Александровна, слева – моя мама – Палачева Вера Владимировна (это последняя общая фотография).

Война закончилась уже давным-давно,

Я правнук тех, кто добывал Победу,

А фотографий старых длинный ряд

Расскажет мне о прадедах и дедах.

Когда война мир потрясла огнем,

Рассветом страшным грозного июня,

От боли содрогнулся каждый дом –

Беда прошла повсюду, не минуя

Ни взрослых, ни детей, ни стариков.

Кому пришлось больнее, я не знаю,

Но эта боль, огромная, двойная

Пронзила сердце гневом и без слов.

Мне скоро будет пять,

Как бабушке когда-то в сорок первом.

Прошу ее: «Мне расскажи опять

О том, как жили вы в деревне».

«Во что играли? Что любили кушать?

Какие сказки обожали слушать?

Какие были первые подружки?

Какие выбирали вы игрушки?»

А бабушка на все вопросы один дает ответ:

«Да на войне какие же игрушки и подружки?

Какие книжки? Хлеб – вот весь обед

Да голый кипяток из смятой кружки».

«Ты на войне была?» - «А как же? Весь народ», -

Вздохнет тихонько и глядит устало.

И я прижмусь к ней, и теплеет взгляд,

И можно начинать опять сначала

Читать, решать примеры, рисовать

И новые вопросы задавать,

И понимать, что в мире надо жить –

Любить, и радоваться, и дружить.

***

Внуки и правнуки помнить должны

И передать далее:

Мир, утраченный заревом,

Детство, украденное войной,

Не позабыть и не прожить заново.

Танки, идущие строем в бой

За правоту грядущего,

Пусть остановятся на покой –

Это для них лучшее.

Не пережить нам такой войны

Если бы не поколение,

Спустя семьдесят лет

Приклонив головы

Станем на поклонение.

Не позабыть нам пожар войны,

И смерть, и лихие беды,

Так пусть же танки стоят теперь

Как сторожа у входа в парк Победы.